Актобе. 12 апреля. Теракт в метро Санкт-Петербурга вновь актуализировал проблему религиозного экстремизма на территории постсоветского пространства. Безусловно, еще рано делать какие-то определенные выводы, каким образом он был организован и кто именно является его заказчиком, и тем не менее. В пятницу в Алматы простились с одной из жертв этого чудовищного преступления казахстанцем Максимом Арышевым. А между тем еще свежи раны двух прошлогодних терактов, прогремевших в нашей республике — в южной столице, где орудовал террорист-одиночка, и в Актобе, где с оружием в руках выступила оболваненная ложными идеями группа молодых людей. В ходе следствия и работы аналитических структур выяснилось, что этот город на западе страны требует более пристального внимания со стороны не только госорганов, но и, скажем так, узких специалистов, в том числе религиоведов и теологов. Причем, как оказалось, в их помощи нуждается не только верующее мужское население региона, но и женское. Какие сегодня настроения у актюбинских женщин-мусульманок, как обезопасить себя от влияния деструктивных сил? Об этом корреспондент «Времени» побеседовал с известным в Казахстане теологом Айнур Абдирасилкызы.

В Актобе директора Центра научных исследований и анализа при комитете по делам религий Министерства по делам религий и гражданского общества вновь пригласили местные власти. Здесь Айнур Абдирасилкызы провела рабочие встречи с верующей женской аудиторией. У столичной гостьи практически не было свободного времени для общения с журналистами, но она согласилась ответить на наши вопросы.

— Осенью прошлого года в нашем регионе месяц работали представители республиканской информационной группы, в том числе теологи. Тогда в их составе были и вы, встречались с верующими женщинами. И вот новый визит. Что вы скажете об уровне религиозной грамотности актюбинок?

— В большинстве своем верующие актюбинки интересуются тем, как различить нетрадиционные религиозные течения, что говорится в исламе о медицинских прививках, можно ли выявить салафита по тому, как он читает намаз, и другими вопросами.

Мы встретились с 341 верующей женщиной. Выяснилось, что 99 из них придерживаются учения ханафитского мазхаба, 208 оказались салафитками, есть, увы, и те, кто разделяет взгляды «Хизбут-тахрира» и «Таблиги Джамаат» (запрещенные в Казахстане религиозные движения. – А.М.) Разговоры с ними длились часами. Мы предоставили им достоверную религиозную информацию, опираясь на конкретные факты и официальные источники, передали необходимую литературу.

— Сами-то женщины знают, какого направления в исламе они придерживаются?

— Те, с кем мы беседовали, прекрасно знают, что все казахстанские мечети работают согласно учению ханафитского мазхаба. И думают, что являются ханафитками. Но по тому, как они читают намаз, по их религиозной практике в целом, отношению к тому или иному религиозному факту выяснилось, что вероубеждение большинства из них сформировалось в соответствии с учением салафия. Сами они, конечно, об этом не знают. Поскольку как таковой религиозной грамотности у них нет.

Стоит отметить, что многие женщины сами приходят к вере, к исламу, но позже кто-то из них, скажем так, радикализируется, то есть становится ярым последователем или жертвой нетрадиционных религиозных взглядов. Другие радикализируются через мужей, а также через джамаат (общину).

— На что жалуются верующие актюбинки?

— В прошлый приезд в Актюбинскую область мы зафиксировали 135 обращений верующих женщин. Они рассказали, что нуждаются в социальной, медицинской, теологической и психологической помощи, хотят учиться. Те, кто радикализировался, хотят вернуться в традиционный ислам, но не знают, как это сделать. Многие женщины-салафитки, у которых мужья тоже салафиты, испытывают экономические проблемы. Все эти сведения мы предоставили госорганам.

С недавних пор в Актюбинской области работает консультационный центр для верующих женщин. Теперь его специалисты ежедневно принимают желающих встретиться. Уже есть конкретные результаты, в частности, пять человек вернулись к исповедованию традиционного ислама. Отмечу: чтобы решить проблему, необходимо так называемое постоянное сопровождение — регулярные консультации и другая помощь на каждом этапе реабилитации.

— Есть ли какие-то особенности религиозной ситуации в Актюбинском регионе?

— Встречались случаи, когда мужчины радикализировались через женщин — своих жен. Или девочки от своих матерей. В других регионах такого мы не наблюдали. Это страшно, когда женщина радикализирована. Были случаи, когда муж вернулся к ханафитскому мазхабу, а жена осталась при своих салафитских взглядах. Женщина по природе своей коммуникабельна. Радикалы неспроста поручают им работу в соцсетях. Женщина вообще обладает большим влиянием на мужчин как мать, жена, сестра, дочь.

— А есть ли различия между вовлечением мужчин и женщин в секты?

— Нет. Поскольку все зависит от личных качеств. В секты завлекают в основном людей с низкой степенью ответственности, зависимых, безответственных к своей жизни, ищущих вину в ком угодно, только не в себе. Кроме того, согласно заключению экспертов в секту уходят властолюбивые личности, фанатики, а также те, кто ищет свою выгоду. Вместе с тем в них завлекают религиозно безграмотных людей. Есть официальные сведения: 84 процента тех, кто принимал участие в терактах, не имеют религиозных знаний, у остальных они поверхностные. Добавим сюда тех, кто ранее, например в детстве, испытал глубокую психологическую травму, а также зависимых от алкоголя и наркотиков. Не стоит забывать и о социальной стороне проблемы: безработица, отсутствие жилья, неудачи и разочарования в личной жизни способствуют вовлечению людей в секты.

— Как происходит вовлечение людей в секты, которые прикрываются исламом?

— Под прицел в основном попадают люди в возрасте от 17 до 29 лет. Ими медленно, но верно манипулируют. На первом этапе им предлагают книги, стараются быть их верными советчиками, при этом “агитаторы” ведут себя довольно харизматично. Мол, наши устазы (учителя) лучше. Тебе говорят так, а на самом деле это вот так. И намаз нужно читать по-другому! Конечно, ведомые люди, не имеющие представления об исламе, начинают воспринимать их авторитетами. Затем следует постепенная изоляция от друзей и родственников. Мол, они не читают намаз, ты выше их морально и духовно, не общайся с ними. После изолируют от светского обучения, потом и от работы: мол, все это материальное, оно ни к чему. Если под манипуляцию попала девушка, то “братья” стараются поскорее выдать ее замуж: нельзя ходить свободной, кругом соблазны, только брак убережет тебя. Причем не дают ближе познакомиться с кандидатом в мужья — мол, это тоже грех. Более того, родители не могут быть свидетелями на свадьбе дочери: дескать, они не читают намаз, а если и читают, то не так, как мы. В итоге назначают девушке какого-нибудь наставника “из своих” и выдают замуж за ахи («брата»). Так она становится женой одного из членов джамаата, и ею продолжают манипулировать.

— Что же происходит с ними дальше?

— Идти им, к сожалению, некуда. Потому что со всеми связи разорваны. Если женщина разводится, ей внушают, что грех быть одной. Знакомят с другим ахи. К примеру, в Кандыагаше (райцентр Мугалжарского района Актюбинской области) «братья по вере» пять раз выдавали женщину замуж, она родила четырех детей от разных мужей. Но есть, конечно, и стабильные семьи.

К слову, в Сирию зачастую уезжают как раз те женщины, кому некуда идти: к родителям дорога закрыта, ее права якобы попраны, и “братья” советуют ей покинуть страну (хотя у нас, в Казахстане, есть все условия для жизни, обучения, отправления религиозных обрядов, есть мечети). И женщина уезжает — совершает хиджру. Поэтому очень важно черпать религиозные знания из официальных источников и быть крайне бдительными!

Антон МОЛДИН, фото Романа ЕГОРОВА и с интернет-ресурсов, Актобе

Источник: газета «Время»