Всего из зоны боевых действий было возвращено 524 казахстанца, из них — 357 несовершеннолетних, в том числе 33 ребенка-сироты.

Директор ОФ «Право» Ольга Рыль ранее рассказывала корреспонденту о реабилитации несовершеннолетних детей, возвращенных в рамках операций «Жусан».

По ее словам, все дети, прошедшие месячный курс реабилитации, вернулись в свои регионы, где с ними занимаются специалисты центров социально-психологической и правовой поддержки несовершеннолетних «Шанс», созданные ОФ «Право». Эти дети долго отходят от тяжелого прошлого.Страх перед бомбардировками еще преследует их.

«Одно из первых слов, которые говорит ребенок 2-3-х лет — слово «отдай». А у нас дети говорят «дай». «Отдать» — потому что «выжить». В тех условиях, в той ситуации. Например, дети первого потока (возвращенные в ходе первой операции «Жусан» — прим.) так не говорили, у них— другой набор слов. Они не были под бомбардировками, они не были под завалами, на их глазах не погибали люди. Может быть, чувство безопасности у них было на уровень выше или возможностей у них в той ситуации было больше. Может быть, им повезло, что усиленно бомбить начали после их отъезда», — анализирует эксперт.

В том же интервью Ольга Рыль отмечала, что, в первую очередь, необходимо вносить поправки в законодательство, нужно создавать новые программы, стандарты оказания специальных социальных услуг детям, пострадавшим от деструктивных религиозных течений.

«Если государство взяло на себя обязательства вернуть детей в Казахстан, привезти их сюда, то мы обязаны принять все меры по их реабилитации. Но и их матери тоже должны понимать: что у них есть теперь ответственность перед государством, что это им дана возможность жить под мирным небом, не голодать, не бояться, что их дети могут погибнуть. Следовательно, они обязаны жить в соответствии с законами и Конституцией своей родины. По крайней мере, по отношению к детям. Пусть эти дети рождались в определенных условиях от мужчин, отношения с которыми у них были очень короткими в силу того, что мужчины участвовали в боевых действиях и погибали. Да, нельзя было делать аборты, нельзя было каким-то образом предохраняться. Но у них все равно был выбор, они могли жить в доме вдов и не выходить замуж. Эти женщины пытались устроить свою жизнь, пытались выжить. И мы не можем их за это осуждать. Но они четко должны понимать, что ответственность за детей в Казахстане другая», — отметила эксперт.