НУР-СУЛТАН, 07 февраля. В мае 2022 года исполняется тридцать лет с момента подписания Договора о коллективной безопасности в Ташкенте, но Коллективные миротворческие силы организации за эти годы масштабно не использовались, передает Центральноазиатский информационный портал «News-Asia».

После того, как стало известно, что миротворцы Кыргызстана, России, Беларуси, Таджикистана и Армении в 2022 году будут заниматься охраной стратегических объектов Казахстана, руководство стран-участниц столкнулось с критикой решения в соцсетях среди граждан объединения. Но операция состоялась успешно, заняв всего 13 дней: с 6 по 19 января 2022 года.

Почему в ОДКБ отреагировали на просьбу Казахстана?

Для того, чтобы задействовать механизм коллективной защиты, нужно обращение со стороны пострадавшего государства. Казахский президент Касым-Жомарт Токаев сделал его вечером 5 января. К этому времени протестные акции (и местами беспорядки) прошли практически в каждой области, включая и столицу Нур-Султан, и южную столицу Алматы. В тот день штурмом были взяты здания акимата Алматы, прокуратуры, были разгромлены офисы ряда СМИ, шли нападения на здание городского Департамента полиции, ближе к ночи начался захват городского аэропорта. Президент сделал обращение к народу, пообещав «действовать жестко» и заявил об угрозе безопасности страны, исходящей извне: о вторжении представителей бандформирований из-за рубежа.

Позже он с аналогичным заявлением обратился за помощью: провел консультации с членами Совета коллективной безопасности ОДКБ и направил обращение главам государств-членов ОДКБ. Это соответствует статье 2 Договора: государства-участники ведут переговоры и принимают меры «в случае возникновения угрозы безопасности, стабильности, территориальной целостности и суверенитету одного или нескольких государств-участников либо угрозы международному миру и безопасности». По Договору, если государство из ОДКБ подвергается «агрессии (вооруженному нападению, угрожающему безопасности, стабильности, территориальной целостности и суверенитету)», то эти действия распространяются на все остальные государства объединения, считаются угрозой и для них.

«В случае совершения агрессии (вооруженного нападения, угрожающего безопасности, стабильности, территориальной целостности и суверенитету) на любое из государств – участников все остальные государства – участники по просьбе этого государства – участника незамедлительно предоставят ему необходимую помощь, включая военную, а также окажут поддержку находящимися в их распоряжении средствами в порядке осуществления права на коллективную оборону в соответствии со статьей 51 Устава ООН. О мерах, принятых на основании настоящей статьи, государства – участники незамедлительно известят Совет Безопасности ООН. При осуществлении этих мер государства – участники будут придерживаться соответствующих положений Устава ООН», –  гласит статья 4 документа.

Постоянное представительство Армении, председательствующей в ОДКБ, направило руководству Совбеза ООН письмо о намерении отправить миротворцев в Казахстан, которое снабжалось пояснением причин этого шага. То есть, с точки зрения и самого Договора, и Соглашения о миротворческой деятельности ОДКБ, которое зарегистрировано в Секретариате ООН, нарушений не было. ООН так же не заявляла о том, что были какие-то нарушения.

Миротворцы в количестве 2885 человек встали на защиту стратегических объектов – в частности, аэродромов, хлебокомбинатов, ТЭЦ, телецентров, водонасосных станций, военных складов. Освободившиеся силы власти Казахстана направили на контртеррористическую операцию по всей стране, предупредив население об операции и об открытии огня на поражение.

Мог бы Казахстан и сам справиться с ситуацией?

Экспертное сообщество объединения сходится во мнении, что сам Казахстан с большой вероятностью не смог бы сам вернуться к миру. Кроме обычных казахстанцев, недовольных выросшими ценами на сжиженный газ и другими внутренними проблемами, в дестабилизации обстановки участвовало несколько групп.  От сторонников заочно осужденного в Казахстане экс-банкира Мухтара Аблязова, который открыто признался в намерениях сменить власть в Казахстане до арестованных приверженцев запрещенного в России, Кыргызстане и Казахстане как экстремистское движения «Йакын инкар».  О последних стало известно после презентации документального фильма «Трагический январь. Как это было», на казахском гостелеканале «Хабар», но точное число их пока не озвучено.

По словам директора казахского Центра актуальных исследований «Альтернатива», политолога Андрея Чеботарева, «можно сказать, что кто-то воспользовался акциями гражданского протеста, чтобы дестабилизировать ситуацию до такой степени, чтобы президент страны Касым-Жомарт Токаев покинул свой пост».

«ОДКБ сыграла свою роль в политической, может, даже моральной, поддержке Токаеву, который не знал, что в этой ситуации делать. Заняв пост председателя Совета безопасности, он автоматически стал полноправно управлять действиями всех силовых структур. Есть много вопросов, но ясно одно: такие факторы, как социальная несправедливость, социальное неравенство на фоне продолжительной пандемии вылились в массовые протесты. И этим воспользовались некие силы», –  отметил он, выступая на круглом столе «Казахстан: кто и зачем поджигает Центральную Азию?» в Бишкеке.

По словам экс-секретаря Совбеза Кыргызстана Алика Орозова, миротворцы были «единственным верным решением», поскольку без них «дальнейшее развитие событий пошло бы по ливийскому, иракскому или сирийскому вариантам». Однако, по его мнению, угроза и для Казахстана, и для Кыргызстана не исчерпана: опасность исходит от спящих радикальных ячеек.

«В Казахстане однозначно была бы развязана гражданская война с необратимыми последствиями – вплоть до распада государства. В казахстанские события обязательно вмешались бы США и другие страны Запада, у которых был прямой экономический интерес в этой богатейшей природными ресурсами стране, куда они вбухали огромные денежные средства», – отметил он, выступая на площадке дискуссионного клуба «Пикир» в Бишкеке. – «[…] Кремль лучше всего был осведомлен о происходящем в одной из ключевых стран ЕАЭС и СНГ и хорошо знал, что Токаев один не справится в условиях предательства в рядах силовиков. Ввод миротворческих сил ОДКБ на территорию Казахстана был не оккупацией, а демонстрацией единства».

По словам же Дмитрия Орлова, генерального директора аналитического центра «Стратегия «Восток-Запад», поддержать Казахстан с помощью миротворцев следовало еще и из непосредственных соображений безопасности самих стран-участниц ОДКБ.

«[…] Если мы посмотрим на карту, то увидим, что Казахстан находится как раз в центре геополитического противостояния Восток-Запад. Плюс ко всему Казахстан граничит с двенадцатью субъектами Российской Федерации, с тремя областями Кыргызстана, с тремя областями Узбекистана, Туркменистаном и СУАР. При этом надо иметь в виду, что граница России с Казахстаном – самая протяженная непрерывная сухопутная граница в мире! Поэтому понятно, что если бы нестабильность перекинулась на Россию, Кыргызстан, Узбекистан и так далее, это привело бы к очень серьезным геополитическим проблемам.  Казахстан, помимо всего прочего, находится именно в той самой точке, где совпадают интересы России, Китая и Ирана. Поэтому реакция ОДКБ была вполне предсказуемой и вполне оперативной», – отметил он во время дискуссии «Пикира».

Что теперь будет делать ОДКБ?

Пока официально со стороны секретариата ОДКБ информации о кардинальных переменах не поступало. Но со стороны экспертов по безопасности, ветеранов силовых структур, политологов, аналитиков звучат рекомендации о том, что Устав нуждается в корректировках. Например, по части реакции объединения на какие-то конфликты между странами-участницами, или по линии того, что центральноазиатским странам-участницам объединения следует создать свою единую систему военной безопасности внутри ОДКБ. А спецслужбам стран ОДКБ – усилить сотрудничество с коллегами, в том числе и из Узбекистана и Туркменистана, чтобы противостоять внешним угрозам заранее. Есть предложения и о том, чтобы в странах ЕАЭС или по линии СНГ, в более глобальном формате, появился свой единый список организаций – «иноагентов», чья деятельность будет «нежелательной».

Могут на фоне миротворческой активности ОДКБ в Казахстане произойти и структурные перемены в объединении. Вновь активно войти туда, по некоторым прогнозам, может Узбекистан. За время существования организации официальный Ташкент дважды приостанавливал свое членство в объединении – в 2006 и 2012 годах, еще при первом президенте Исламе Каримове. Подтолкнуть к возвращению может, по некоторым оценкам, и ситуация в соседнем Афганистане и усиливающегося уровня угроз по этому направлению.

По словам эксперта по безопасности и границам из Кыргызстана Токона Мамытова, возвращение Узбекистана в объединение не исключено – хотя и не по причинам антитеррористических угроз.

«То, что Узбекистан приостановил свое членство в ОДКБ при Исламе Каримове, было обусловлено рядом причин. Там были как международные, так и внутриреспубликанские политические, экономические, международные и иные правовые вопросы. Хотя устав ОДКБ и не предусматривает приостановки членства в организации, первый президент республики Ислам Каримов принял такое решение. Не потому, что любил или не любил ОДКБ. У него было свое особое отношение к этой организации, но приостановил членство он по другим причинам. Перед Каримовым стояли две проблемы, которые он пытался решить. Что внедрить – демократию или правопорядок, когда во главу угла ставится работающий закон, силу права? Что внедрить первым? Он много сделал, но чуть-чуть не успел. И думаю, что следующая команда президента Шавката Мирзиеева в этом направлении тоже работает. Если они и вернутся в ОДКБ – то не из-за того, что к этому подтолкнут события в Казахстане, а совсем по другим причинам», – отметил он в разговоре с «МК-Азия».

Но при этом, по мнению Мамытова, и Узбекистану, и другим странам региона после событий января в Казахстане стоит обратить внимание на антитеррористическую безопасность. Как автор научных работ, связанных с религиозным фундаментализмом в Центральной Азии, он отмечает, что угрозы для стран – не только снаружи, но и изнутри. В частности, они связаны с религиозной безграмотностью и отсутствием идеологии, которую можно было бы противопоставить радикальным религиозным течениям.

«Некоторые эксперты, когда выступают на телевидении в Кыргызстане, России, Казахстане – на всем нашем пространстве – пугают талибами. Но я должен сказать, что у нас у самих своих внутренних талибов очень много – в России на Кавказе, в Казахстане, Кыргызстане, Узбекистане, Таджикистане…События в Казахстане мы должны рассматривать как урок. Президент Казахстана сделал заявление о том, что их [террористов] большое количество выезжало, приезжало. То есть, власти потеряли над ними контроль. Если большое количество людей выезжает и где-то обучается – не интересовались, почему поехали, где и у кого обучаются, какие инструкторы, какая религиозная идеология и идеологическая платформа? Чем человек занимается, когда приехал обратно, не в спящей ли ячейке? Мир говорит об этом 30 лет! Вот с этой стороны мы все, центральноазиатские государства, должны учиться на ошибках Казахстана. Но мы должны научиться бороться не с исламом. Наша ошибка в том, что мы, не понимая истинный ислам, не понимая религию, не изучая ее, начали называть всех, кто молится, «фундаменталистами», «экстремистами», «террористами» – это оскорбительно и недопустимо, это разные вещи! Фундаментализм – это стиль политического мышления, это идеология. Экстремизм – это идеология, стиль политических действий, создания организацией различного толка. А терроризм – это уже политическая активность, взрывы, поджоги, захват заложников и так далее. Это религиозная безграмотность, которая губит нас, чиновников, правоохранителей. Мы не можем доказать, что все террористические, экстремистские организации, радикальные религиозные фундаменталистские организации опасны – у нас нет контрлозунгов и контридеологии. Сам по себе фундаментализм – это хорошо: например, человек мечтает вернуться в Советский Союз – он фундаменталист, которые хочет вернуть плановую экономику, экологические нормы того времени. Но фундаментализм становится опасен, когда становится радикальным и прикрывается религией. И мы сегодня должны помочь исламу очиститься. Но мы стесняемся идти и говорить об этом, и брешь заполняют силы, которые прикрываются исламом и используют его для достижения радикальных, экстремистских целей», –  заключил Мамытов.