НУР-СУЛТАН, 28 января. Известный отечественный эксперт Аскар Сабдин поделился мнением по вопросу текущей ситуации в религиозной сфере.

Надо отметить, что рост религиозности не прерывается с самого начала обретения независимости. Было 60 мечетей, сейчас 2700.

Более миллиона граждан активно пользуются мусульманскими мобильными приложениями. Любой пятничный намаз собирает в тысячи раз больше людей чем организованные массовки.

Тем, кто не хочет замечать значительный рост религиозности и все время повторяет субъективные наблюдения Шокана Валиханова советую несколько пятниц посетить жума-намазы, где в любую погоду молящихся больше на улице, чем внутри мечетей.

Другое дело, что эта религиозность крайне накалённая и в силу преступного бездействия и некомпетентности духовенства значительная часть верующих успела принять за веру импортную теологию насилия и ненависти.

Отсюда более 30 религиозно мотивированных терактов, сотни казахстанцев, выехавших в зоны террористической активности, тысячи осуждённых по статьям экстремистского и террористического характера, и конечно же различные криминальные «джамааты» и спящие ячейки.

— Какова ситуация в Казахстане с салафитами?

— Я не раз говорил, что проблема салафизма забалтывается на самом высоком уровне и что салафиты давно среди элиты. Опять приходится слышать о мифическом влиянии ихванов (*запрещенная организация в РК) на мусульман Казахстана. Как специалист, который за 11 лет провёл беседы с более 1600 террористами и экстремистами ответственно заявляю, что ни одного ихвана в тюрьмах не встречал. Более того, при каждой возможности я спрашивал у террористов, знают ли они Хасана аль-Банна, Саида Кутба, Мустафу Шукри или Ахмада Фараджа и знакомы ли они с их трудами? К сожалению, криптосалафитов таких тоже не встречал (есть видеозаписи бесед). Зато каждый из таких террористов и репатриантов хорошо знаком с «3 основами», «4 правилами», «Науакыд аль-Ислам», «ита бат-Таухид» Мухаммада ибн Абдулваххаба, с трудами Альбани, Ибн База, Ибн Усаймина и др. проповедников современного салафизма.

Наиболее искусно обеляют салафизм и переводят стрелки на ихванов две категории салафитов – александрийские политические салафиты и мадхалиты. Первым удалось максимально навязать свои инициативы нашему государству. Вторые, не смотря на притеснения со стороны александрийских салафитов, также каждый раз пытаются навязать свои услуги государственным органам, особенно в сфере безопасности. Но открытая вражда к местной культуре, да и вообще к внекультовому окружению все время препятствует мадхалитам продвигать свои проекты.

Сторонники александрийской школы, которых у нас ошибочно называют суруритами (у нас таких нет) более эффективны в пропаганде салафизма в силу того, что их учение развивалось и развивается в более светском и политически разнообразном Египте, нежели мадхалиты – продукт служб монархии, где любая политическая активность строго санкционируется верхами. Если проанализировать высказывания Ясира Бурхами, Ахмада Фарида, Мукаддима и др. александрийских лидеров, то можно увидеть, как их речи меняются в зависимости от политической конъюнктуры. Подобное можно сказать и о их казахстанских последователях. Какие только конструкции, лозунги и призывы они не использовали ради обеления салафизма? Парадокс, но факт, что критики политического ихванизма сами являются сторонниками приоритета политики над религией. И больше всего им подходит название «криптосалафиты», но никак не «суруриты».

— Какие меры нужны предпринять в данной ситуации?

— Религиозность нужно корректировать. Теология насилия и язык запретов должны уступить место теологии просвещения и культуры, которая объемлет не только богословие и ритуализм, но и литературу, историю, язык, архитектуру, социальные отношения, традиции и даже кулинарные предпочтения.

Той мобильностью и консолидацией верующих, которые мы наблюдаем даже на пятничных молитвах не должны пользоваться криминальные круги и деструктивные течения.

Для этого нужны лидеры мнения и ученые, которые избавят религиозную терминологию от эксплуатации радикалов. Нужно понимать, что гегемония легитимности в исламе принадлежит только ученым (не тем, кто имеет корочки докторов теологии, но не умеет читать Коран, позоря Казахстан перед всем мусульманским миром).

Пока духовенство не будет продуцировать конструктивный дискурс для мусульман этим вакуумом будут пользоваться десятки глобалистских радикальных джамаатов. «Свято место пусто не бывает».

У нас же, к сожалению, до сих пор преобладают советские взгляды, когда религия воспринималась крайне невротично и ее курировал репрессивный аппарат, а на роль лидеров мнения назначались абсолютно некомпетентные люди. Этот подход нужно менять.

— Нужно ли менять формат работы представителей ДУМК и в целом задействованных в религиозной сфере специалистов?

— Некомпетентность религиозных функционеров на руку только радикалам, они в отличии от нелегитимных «мулл», которые даже Коран правильно не умеют читать, умело пользуются мобильностью и энергией верующих.

Силовики же почти полностью поглотили религиозную сферу. В этой связи нужно передать надзор в религиозной сфере гражданскому ведомству, лучше всего напрямую структурам АП. Силовые структуры не смогли создать действенные механизмы социальной инженерии в религиозной сфере. Там начали преобладать больше их профессиональные качества — поиск компромата, всеобщая подозрительность, повсеместное продвижение своих людей, доносы в кабинеты, обвинения в иноагентстве, чрезмерная регламентация (вплоть до ранжирования шапанов имамов) и т п.

Срочно нужна научная инвентаризация всех религиозных образований (джамаатов).

Последние 3 года кому я только не предлагал это сделать? Но каждый раз призванные слышать не хотели слышать, либо ставились другие задачи. Тем, кто имел материальную выгоду от джамаатов было не выгодно выставлять их в неудобном положении.

Поэтому субъективные симпатии и антипатии формировали официальные взгляды на эти джамааты. Репрессии против одних джамаатов (зикристы) сочетались с покровительством других («Дикий» Арман, александрийские салафиты и т д.). Научно обоснованная политика по всей видимости не была выгодна кураторам.

Поэтому необходимо опережающее научное опровержение салафитской и прочих деструктивны идеологий.

— Нужны меры в сфере дерадикализаций?

— Безусловно. Адресная дерадикализация также нуждается в осмыслении и теоризации. К сожалению, отсутствие заинтересованного модератора и недостаток экспертизы значительно снижают эффективность практической работы с радикалами.

В данном случае научная проработка проблемы также ссужает диапазон деятельности и соответственно бюджеты официальных субъектов религиозной сферы. Им выгоднее стрелять из щедрых бюджетных «пушек по воробьям».

В этой связи в религиозную сферу нужно привлечь социологов, чтобы они все измерили, проанализировали и дали свои рекомендации.

— Что вы скажете насчет критики отдельных экспертов по вопросам теологии?

— Относительно крена дерадикализации в сторону теологии, который постоянно критикуют политологи, то возьму на себя ответственность предложить этим критикам взять инициативу в свои руки и пойти в тюрьмы и колонии работать с террористами и экстремистами.

Я, например, благодаря некоторым функционерам завершил практическую работу с радикалами. И если будут поступать предложения готов переуступить их любому из таких критиков.

Встречаться и часами разговаривать с террористами — это вам не в красивых аудиториях выступать!

Источник: Kazislam.kz