Астана. 13 февраля. В Казахстане в разгаре обсуждение законопроекта о религиозной деятельности, который сейчас находится на рассмотрении в Мажилисе Парламента. По предлагаемым поправкам в СМИ и соцсетях высказываются различные точки зрения, порой весьма острые, полярные. Своим видением проблемы поделился с Zakon.kz известный религиовед, директор Института геополитических исследований Асылбек Избаиров.

— Асылбек Каримович, особенно неоднозначную реакцию в обществе вызывают поправки по ограничению размера и формы бороды, длины штанов, заключению никаха и так далее. Как вы расцениваете предлагаемые новшества?

— В такого рода деликатных вопросах, затрагивающих чувства верующих, нужно семь раз отмерить и я уже не раз говорил об этом. Касательно вопроса хиджаба, к примеру, государство уже высказало официальную позицию, что запрета на хиджаб не будет. Что касается ограничений на его ношение в школах, министр по делам религий и гражданского общества Нурлан Ермекбаев в качестве одной из мер выхода из ситуации предложил открыть отдельные частные школы для девочек. Думаю, конструктивное сотрудничество экспертов и разработчиков закона в данном направлении продолжится.

Но дело в том, что все эти вопросы о дресс-коде – далеко не главные. На мой взгляд, многим комментаторам и критикам не хватает глубины анализа законопроекта, они в основном зацикливаются на второстепенных вопросах.

— Что вы имеете в виду?

— Стремление разработчиков законопроекта к совершенствованию понятийного аппарата и правоприменительной практики само по себе заслуживает одобрения. Но в некоторых случаях, как мне кажется, не совсем продуманы возможные последствия принятия отдельных предложенных нормативов.

Например, в законе вводится новое понятие «религиозный радикализм», помимо уже существующего термина «религиозный экстремизм». «Религиозный радикализм», по замыслу авторов законопроекта, должен превратиться в юридическую категорию (до сего дня это понятие использовалось только экспертами, оно не имело юридического статуса). При этом определение, даваемое в законопроекте, допускает весьма широкую трактовку, на этом я подробно остановлюсь чуть позже.

Также в правоприменительной сфере вводится новая мера административной ответственности — так называемое официальное предостережение. Оно может выноситься как физическим лицам, так и религиозным объединениям, причем за весьма широкий круг деяний. На портале недавно был опубликован список из восьми пунктов.

Так вот, в статью 1 Закона «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» предлагается ввести подпункт 10, где дается следующая дефиниция: «религиозный радикализм – крайняя, бескомпромиссная приверженность лица религиозным взглядам и вероубеждениям, сопровождаемая призывами и действиями по навязыванию иным лицам беспрекословного выполнения религиозных предписаний и догм».

Несмотря на сделанную оговорку о «призывах и действиях по навязыванию», вызывает недоумение сама основа определения радикализма как «бескомпромиссной приверженности религиозным взглядам и вероубеждениям». В любой религии догмат это своего рода мировоззренческая аксиома, и как может вера в него быть «компромиссной»? Это не разъяснено.

Извините, но если некий мусульманин Серик «бескомпромиссно» откажется выпить за компанию и при этом неосторожно упомянет вслух религиозный запрет, то будет ли его поведение расценено как «навязывание»? Не получит ли он клеймо радикала с дальнейшими последствиями?! Конечно, здесь я немного утрирую, но на самом деле простор для произвольных толкований может открыться широчайший. Есть же казахская пословица «Шаш ал десе, бас алады». Думается, такого рода риски должны быть хорошо продуманы и упреждены.

— За «религиозный радикализм» предусмотрена конкретная мера ответственности?

— Конечно. В пункте 2 статьи 490 КоАП РК предложено внести упоминание «допущения проявлений религиозного радикализма». Оно влечет за собой штраф на физических лиц в размере пятидесяти, на должностных лиц – в размере ста, на юридических лиц – в размере двухсот месячных расчетных показателей.

Кроме того, ссылка на «религиозный радикализм» может быть увязана с вынесением «официального предостережения» с весьма далеко идущими последствиями.

— В чем суть новой меры – вынесение «официального предостережения»?

— В Закон о «О профилактике правонарушений» предлагается внести новую статью 26-1 — «Официальное предостережение». Понятие «Официальное предостережение» упоминается и в предлагаемом новом подпункте 3-1) пункта 2 статьи 23 того же закона — «Меры индивидуальной профилактики правонарушений». Как я уже говорил, опубликован список деяний из 9-и развернутых пунктов, за которые данная мера может быть применена как к физическим лицам, так и к юридическим.

При этом в подпункт 30) пункта 2 статьи 6 Закона «Об органах внутренних дел Республики Казахстан» предлагается добавить упоминание «лиц, которым вынесено официальное предостережение в отношении действий, создающих условия для совершения экстремистских и террористических преступлений». Из указанного подпункта явным образом вытекает, что такие лица могут быть сразу поставлены на криминалистический учет.

Что интересно, в опубликованном списке из 9-и пунктов такой формулировки нет, нигде не дается конкретное определение «действий, создающих условия для совершения экстремистских и террористических преступлений». Но тогда что это такое? Или имеется в виду «использование, ношение и распространение в общественных местах внешних атрибутов, предметов одежды, демонстрирующих принадлежность к деструктивным религиозным течениям» (первое, что приходит на ум из опубликованного списка)? Или имеется в виду как раз «проявление религиозного радикализма»? Кстати, очень складно «рифмуется» именно с экстремизмом.

Все эти вопросы, к сожалению, остаются нераскрытыми. Значит, по определению остается место для произвольных трактовок и соответствующих действий со стороны недобросовестных чиновников.

— Итак, что мы имеем на выходе?

— С одной стороны, в терминологический аппарат вводится новое промежуточное понятие с нечетким и довольно широким определением. С другой стороны, в правоприменительной сфере вводится новая мера ответственности с также очень широким, конкретно неопределенным кругом применения.

Сочетание первого со вторым означает, что на практике может быть в разы (!) расширено применение административно-репрессивных мер, и «под раздачу» может попасть большое количество случайных, ни в чем неповинных людей, в том числе умеренные верующие и даже приверженцы традиционного ханафитского мазхаба.

Даже без постановки на криминалистический учет, вынесенное «официальное предостережение» от госорганов это нечто намного более серьезное, чем просто выговор с занесением. Не судимость, конечно, но все равно с последствиями на всю оставшуюся жизнь, биографию. Не проходя через систему КУИС, человек будет становиться «меченым». Хорошо, если реально за дело, а не за «бескомпромиссный» отказ выпить водки.

Оздоровит ли это обстановку в обществе? Или лишь усилит напряженность и даст богатую пищу для пропагандистов реального экстремизма, антигосударственных идей? Вопрос риторический…

— А ведь у нас еще есть целые регионы, где все эти проблемы стоят особо остро…

— Вы правы. Если любого мужчину с «неправильной» бородой можно будет остановить на улице и задержать для постановки на криминалистический учет, возможно, он это стерпит. А если так поступят с его женой? Причем я говорю именно о проблемных регионах с их специфической обстановкой. Не получим ли мы кавказский сценарий? Насколько готовы к этому наши правоохранительные органы? Насколько это нужно нашему государству в текущий ответственный политический период? Вот так из непродуманных юридических деталей может вырасти большая проблема.

В целом можно сказать, что, несмотря на ряд замечаний, новый закон, безусловно, необходим. Общество развивается, обстановка на религиозном поле тоже постепенно меняется. Стремление профильного госоргана усовершенствовать действующее законодательство вполне законно и это можно только приветствовать. Но в такой сложной работе недочеты неизбежны, и это тоже естественно, нужно лишь вовремя распознать их. И мы, эксперты, видим свою задачу в том, чтобы помочь нашему государству в решении этих актуальных задач.