КАРАГАНДА, 10 сентября. В начале года в Казахстане вышел фильм режиссера-документалиста Каната Бейсекеева «Жусан. Долгая дорога домой». В нем съемочная группа рассказывает о беспрецедентных спецоперациях под названием «Жусан», с помощью которых наша страна вернула домой более шести сотен соотечественников, по разным причинам оказавшихся в зонах боевых действий в Сирии, пишет KazISLAM.kz.

Повествование ведется от лица эксперта в вопросах экстремизма Ерлана Карина и жительницы столицы Ганибет Тажмагамбетовой, которые общими усилиями привезли домой «детей войны».

«В 2012-2015 годы завербованные казахстанцы чаще всего уезжали в Афганистан, Пакистан, Ирак и Сирию. Подсчитать точное количество уехавших невозможно. Люди, зачастую не имея документов, покидали страну и через три-четыре границы попадали к экстремистам. Наш документальный фильм о женщине Ганибет, которая обратилась к эксперту по проблеме терроризма – Ерлану Карину, дабы найти своих племянников, которые пропали без вести в Сирии», – говорится в аннотации к фильму. Уникальную картину снимали около года.

Гуманитарная операция «Жусан» – это масштабная акция по возвращению казахстанцев из зон боевых конфликтов в Сирии, которая была инициирована Первым Президентом – Елбасы Нурсултаном Назарбаевым и осуществлялась с 2018 года. Спецоперация прошла в три этапа.В начале мая 2019 года Президент РК Касым-Жомарт Токаев сделал заявление об эвакуации 231 казахстанца из Сирии.

28-31 мая 2019 года по поручению Касым-Жомарта Токаева состоялся третий этап гуманитарной спецоперации, в рамках которого в Казахстан был возвращен 171 ребенок. Всего наша страна вернула домой 613 граждан, более 400 из них оказались детьми.

Кризис идентичности

Фильм начинается с истории Еркина Бексеитова, чемпиона Казахстана по кикбоксингу, который стал приверженцем экстремистского религиозного течения и отправился в Сирию. Он увёз с собой жену и маленьких детей. По словам его сестры Ганибет, родители ничего не знали о намерении сына – он сказал, что отправляется на обучение в Египет.

«Мой брат старше меня на полтора года. Он был для меня опорой, советчиком, братом и другом, – рассказывает в интервью Ганибет Тажмагамбетова. – Мы росли в обыкновенной рабочей семье трудоголиков. Брат учился в колледже, но на последнем курсе начал придерживаться Ислама. Первый год было все ровно, он читал намаз, и все радовались. Спустя год он начал отращивать бороду, потом сказал, что по сунне нужно обрезать штаны по щиколотку, смотреть телевизор нельзя, потому что из этого черного ящика идет только негативная информация».

Женщина считает, что всему виной стало разочарование в справедливости жизни. Ее брат был мастером спорта по кикбоксингу, собирался ехать на чемпионат мира в Грецию, и уже перед соревнованиями вместо него кто-то внес в список своих людей. Брат не поехал, бросил спорт полностью и ушел в религию с головой. На этом пути ему встретились люди, которые вербуют себе приверженцев.

«Он тогда думал, что это его братья, а ему пропагандировали только джихад. Спустя шесть лет он поставил перед собой цель уехать. Нам говорил, что хочет выучить в совершенстве арабский язык и потом открыть в Казахстане курсы, быть наиб-имамом.

В январе 2012 года брат улетел в Египет с женой и двумя детьми. Продали квартиру, купили билеты, сначала прилетели в Каир, потом на автотранспорте доехали до Александрии, где прожили четыре месяца. Общались с нами, потом связь прервалась.

Через четыре месяца он позвонил маме и сказал, что находится в Пакистане в городе Пишавар. Уже тогда брат потерял старшего сына. Одни говорили, что он умер от брюшного тифа, другие – что попал под обстрел на границе. На самом деле семья уже жила в Азиристане и попала к моджахедам. С 2013 года никаких вестей от них не было, пока через пять лет нам не сказали, что он подорвался в афгано-пакистанской зоне, а сноха погибла еще раньше», – продолжает героиня.

«Мы ничего плохого в намазе не видели, – добавляет мама Еркина Гульден Бексеитова. – Поначалу даже радовались этому. А в итоге он сделал выбор в пользу того, что для него было несвойственно. Жизненных трудностей не испытывал, не имел ни забот, ни хлопот. Я не думала, что он станет таким. Он порядочный, воспитанный человек, никогда никому не дерзил. Я даже не знаю, похоронили его или нет. Не дай Бог никому через такое пройти!»

Советник Президента РК, политолог, ученый, известный эксперт по проблеме терроризма Ерлан Карин считает, что у каждого завербованного был кризис идентичности.

«У каждого человека есть желание быть частью какого-то сообщества, – говорит ученый. – Он не понимает, в каком мире он живет, какое общество и будущее мы строим. Многие искали ответы на вопросы сами, и кого они первыми встречали на своем пути, того и принимали как своих наставников.

Молодые люди нередко встречали «сочувствующих» в мечетях или пропагандистов каких-то течений, поэтому радикальное сообщества быстро набирали новых сподвижников. Это были молодые люди, не имевшие жизненного опыта и легко принимавшие советы чужих людей.

Мы анализировали судьбы 200 человек, принимавших участие в террористических актах на территории Казахстана в разные годы, и большинство из них начали практиковать религию за полгода-год до событий. То есть за короткий период они легко и быстро впитали идеологию, которой раньше не интересовались. Они легко вставали на этот путь, потому что не чувствовали связи со страной и обществом».

«Пятизвездочный джихад»

Эксперт рассказал, как казахстанцы оказывались в Сирии. Радикалы и до этого пытались участвовать в конфликтах в других регионах – выезжали в Афганистан, на Северный Кавказ. Но в Афганистан было сложно добираться – через Турцию в Иран, потом через горные переходы пешком они неделями шли до Пакистана. И поэтому туда мужчины ехали одни – путь в общей сложности занимал от 15 до 40 дней.

Когда разгорелась война в Сирии, она стала настоящим магнитом, потому что была ближе и доступнее. Достаточно было взять прямой билет до Стамбула, доехать до границы, перейти ее и оказаться в Сирии.

Вторая причина «популярности» этой страны – в отличие от Афганистана, где завербованным приходилось жить в горах по 20-30 человек в бараках, в Сирии группировки отвоевывали целые города и населенные пункты, захватывали помещения, технику, имущество, деньги.

Первые уехавшие туда присылали сообщения о том, что там «пятизвездочный джихад», можно взять коттедж, машины. Поэтому многие целенаправленно ехали семьями и думали, что будут жить хорошо. Кто-то ехал из-за своей веры, кто-то хотел авантюры и драйва, некоторые собирались нажиться там, а еще у части людей попросту были проблемы с законом в Казахстане.

«Под влиянием пропаганды многие граждане разных стран выезжали на территорию Сирии и Ирака, в том числе и из Казахстана, – продолжает Ерлан Карин. – В связи с сирийской войной появился так называемый феномен семейного джихада, когда радикалы увозили с собой членов семей – жен и детей.

Большинство мужчин погибали, а их семьи оставались. Многие женщины выходили замуж повторно, некоторые по несколько раз, рождались новые дети, поэтому их количество возросло. Так как группировки продолжают воевать, им нужны новые рекруты, они нуждаются в живых людских ресурсах. И эти женщины и дети – источник ресурсов.

Весной-летом 2018 года наши спецслужбы начали активно анализировать ситуацию касательно положения женщин и детей, изучать риски и пришли к выводу, что их нельзя там оставлять. Нужно найти способ всех оттуда вызволить и вывезти на территорию Казахстана.

В сентябре Президент инициировал спецоперацию. Первая попытка была неудачная: на полдороги пришлось вернуться назад. В десятых числах января, наконец, реализовалась операция «Жусан-1».

Возвращением своих граждан занимались многие государства, но в основном это были люди, пребывающие в тюрьмах на территории Ирака – обычная процедура экстрадиции.

Но здесь ситуация была иной: территория, откуда забирали казахстанцев, являлась зоной боевых действий, где воевали несколько вооруженных групп. Они не подконтрольны правительству, поэтому официально ни с кем нельзя там договориться.

Кроме того, в конфликт вовлечены много других стран – США, Россия, Турция, Иран, страны арабского мира. И чтобы провести подобного рода операцию, необходимо было договориться не с одной, а с разными странами.

«Так получилось, что только у Казахстана на тот момент были доверительные отношения со странами, участвующими в сирийском конфликте. Это благодаря внешней политике нашего государства и его миротворческой роли. Когда дали разрешение на проведение операции, спецслужбы со своей стороны, а дипломаты со своей начали договариваться. Нужно было согласовать предоставление воздушного коридора, борты и т. д. Группировки давали гарантию тишины и безопасности на два-два с половиной часа. За это время нужно было прилететь, всех идентифицировать, составить анкету, поместить в самолет и улететь».

В это время Ганибет Тажмагамбетова искала любые сведения, которые помогли бы выяснить судьбу брата и привезти домой племянников. Оказалось, что детей забрала к себе женщина из Казахстана Айдана-Акма – ярая сторонница ИГИЛа(организация, запрещенная на территории РК). Она сама вышла на связь с Ганибет и сказала, что дети у нее.

Долгое время они поддерживали общение через WhatsApp, Акма присылала видео и просила деньги якобы на еду. На самом деле есть доводы о том, что таким образом женщины собирают средства на приобретение оружия. Четыре месяца ее уговаривали, в итоге Айдана ушла от мужа-дагестанца с детьми и две недели вслед за караваном пешком добиралась до территории курдов.

«Я маме постоянно писала, рассказывала, какие особые приметы у детей, чтобы она смогла их найти, если что-то случится, – вспоминает Акма. – Мама не понимала, зачем, а у нас там война, каждый день обстрелы, самолеты и снаряды летают.

Дети говорили: «Если мы вырастем («если», а не «когда»), построим большой дом и будем там все вместе жить». «Если мы ночью не умрем, утром пойдем грибы собирать». А я слушала это и плакала. Кто виноват? Я сама только в этом виновата была».

Перерыв между первой и второй операцией «Жусан» длился четыре месяца, все это время женщина с детьми жила в Сирии. 7 мая 2019 года началась операция «Жусан-2». В Актау прилетел самолет с очередными возвращенцами. Первым делом были эвакуированы дети, которые пострадали в ходе военных действий и получили ранения. Их разместили в реабилитационно-адаптационном центре, где они получили первую медицинскую помощь. Племянники Ганибет туда, к сожалению, не попали.

«Все начинается с ближнего круга»

«Все прибывшие будут находиться под наблюдением, потому что жили в зоне боевых действий, некоторые из них не отошли от своих убеждений, – говорит эксперт. – Многие женщины считали, что действовали во благо и не совершили преступление.

Однако часть перестает враждебно относиться к своей стране, потому что мы проявили сострадание и вернули их домой. Нам важно не только их вернуть, но и дерадикализировать. И операция была санкционирована лишь после того, как мы провели большую исследовательскую работу и апробировали программу по реабилитации радикалов.

Меня часто спрашивают, нужно ли было возвращать тех людей на родину. Конечно, есть риски, но если бы эти женщины и дети остались там, риски возросли бы многократно. Ведь речь идет о сотнях детей. Через несколько лет боевики получили бы армию юношей с определенными навыками и могли направить это оружие против нас. И тогда мы бы имели дело с совершенно новой угрозой, более организованной. Спустя год мы можем сказать, что сделали это правильно и вовремя, потому что там снова идут боевые действия».

28 мая состоялась операция «Жусан-3». Благодаря этому племянники Ганибет и их «воспитатель» вернулись домой.

Ерлан Карин считает, что главное – не быть равнодушными. Люди уезжали в Сирию, потому что оказывались в одиночестве, никто не интересовался их жизнью и проблемами.

«Все из-за того, что мы отдалились друг от друга, не вмешиваемся в жизнь других людей. Не знаем, чем они увлеклись, во что верят. Первое, чем мы можем остановить радикализм – заботиться, проявлять любовь. Надо бороться не с ними, а за них. Все начинается с ближнего круга, с простых вещей», – убежден он.

В результате спецоперации «Жусан» в общей сложности в страну вернулось 613  казахстанцев. Из них более 400 – дети. По прибытии 16 женщин с санкции суда были арестованы в рамках расследуемых уголовных дел за участие в террористической деятельности и пропаганду терроризма.

Еще 8 женщин находятся под подпиской о невыезде. В декабре 2019 года 14 мужчин, эвакуированных  в ходе операции «Жусан», были осуждены на сроки от 8 до 14 лет лишения свободы.