АСТАНА, 29 сентября. Пока властям угрозы удается сдерживать, но ликвидировать полностью никак не получается, пишет портал 365info.

На постсоветском пространстве про угрозу религиозного экстремизма не забывают — с ней действительно борются. Но зачастую предпринимаемых мер оказывается недостаточно, поскольку радикальные организации развиваются. Кроме того, иногда эти меры приводят не к желаемому результату, а чуть ли не к противоположному. Об этом говорят авторы доклада «Профилактика экстремизма в России и странах Центральной Азии».

В Кыргызстане опасность сохраняется

Число отправляющихся «на джихад» за границу граждан Кыргызстана увеличивается ежегодно, утверждают авторы исследования. Если в декабре 2014 года было выявлено 170 таковых, в мае 2015 — 350, то в сентябре 2016 — уже 560. Причем, это только официальная статистика. Кроме нее, называются и другие данные — от 600 и выше в 2016 году.

Работу в Кыргызстане ведут сразу несколько радикальных организаций. Основную опасность представляют «Аль-Каида», «Талибан», Исламское движение Восточного Туркестана и многие другие (запрещены в Республике Казахстан).

 «В идейно-организационном отношении исламистские экстремисты в Кыргызстане связаны с иностранными организациями Ближнего и Среднего Востока, Южной Азии», — подчеркивается в исследовании.

Причем «иностранный след» прослеживается и в строительстве религиозных объектов, утверждают авторы.

Далее они ссылаются на аналитический доклад Института международных исследований МГИМО МИД России. В нем указано, что, например, у «Таблиги Джамаат»(запрещена в Кахастане) в Кыргызстане уже около 15 тысяч сторонников. Есть ячейки во всех регионах государства.

«Причем «Таблиги Джамаат» формально придерживается тактики невмешательства в политику,отдавая приоритет проповедям и пропаганде. Поэтому уличить его в экстремистской деятельности довольно трудно», — говорится в этой работе.

С распространением экстремизма в Кыргызстане возникает новая угроза. Не исключен серьезный раскол самих верующих и дальнейшая «радикальная политизация ислама».

«В обществе возникает дилемма касаемо понимания светского государства и исламской действительности. Поэтому можно предположить, что в Кыргызстане проявляется идейная конкуренция между сторонниками светскости и теми, кто выступает за усиление роли исламского фактора в политической системе», — считают авторы исследования.

Самые суровые антитеррористические законы — в Узбекистане

Что касается Узбекистана, эксперты отмечают два отличительных момента. С одной стороны, здесь берут начало сильнейшие в регионе экстремистские организации и движения. Такие как, например, как «Исламское движение Узбекистана».

С другой стороны, налицо бескомпромиссная борьба с религиозными экстремистами. Узбекские законы крайне суровы к террористам. Например, за приведший к смерти хотя бы одного человека теракт полагается от 15 лет лишения свободы и вплоть до пожизненного заключения.

Всего в Узбекистане зарегистрировано 2,2 тыс. религиозных организаций, 16 различных конфессий. Преобладает ислам суннитского толка, его исповедуют 93% населения. Примерно один процент шиитов живут на территории Бухары и Самарканда.

 «Основную опасность представляет Исламское движение Узбекистана (ИДУ), выступающее за свержение законной власти и установление исламского государства», — говорится в исследовании.

Эксперты выделяют следующие этапы в его формировании:

• 1988–1990 гг. – первое публичное выступление в Ташкенте. Появляется группа теологов, выступающая за «реформы» в исламе.
• 1990–1991 гг. – появление религиозно-политических организаций в регионе Центральной Азии.
• 1992–1996 гг. – формирование единого исламского движения, создаются структура, командный состав и подразделения.
• 1996–2000 гг. – начало деятельности за рубежом и первые вооруженные столкновения.
• с 2001 г. – разделение ИДУ на несколько самостоятельных группировок.

Карательная политика может привести не к тем результатам

С переменами в мировой политике менялся и экстремизм в Узбекистане. Авторы приводят несколько исторических периодов, последний из которых начинается в 2014 году. Тогда стали активизироваться талибы в Афганистане и ИГИЛ в Сирии и Ираке. Одновременно начала «наращивать обороты» и исламистская пропаганда в Узбекистане. Но и государственные структуры тоже активизировали свою работу.

Одна из местных особенностей системы противодействия — это привлечение муниципальных органов к общей работе.

«Духовное Управление мусульман Узбекистана фактически является государственным органом. Глава назначается руководством республики и проводит предписанную ему политику», — отмечается в исследовании.

Тем не менее, отличительная черта узбекской системы — это преобладание ограничительных и карательных мер. И многие аналитики  считают, что такой подход, наоборот, способствует радикализации. Особенно если учесть, насколько серьезную поддержку до сих пор имеют различные организации в  обществе. Причем такова ситуация даже в Ташкенте, не говоря о менее крупных городах.

» Жесткие и бескомпромиссные действия властей привели к маргинализации исламистов. В случае общественно-политического кризиса в республике исламистские группы, как показывают события в Андижане, способны организовать массовые акции протеста», — пишут авторы.

Пока в Ташкенте все спокойно

Ситуация в религиозной сфере в настоящий момент находится под контролем узбекских властей.

«Однако в случае негативного внешнего воздействия (из Ближнего Востока, Афганистана) или внутриполитической нестабильности в стране исламистская угроза может обрести реальные черты,- считают исследователи.

Окончание следует